Добро пожаловать на сайт казачьего клана "Славянский Союз". Сайт оптимизирован, под веб-браузер Internet Explorer v.4+, для более удобного просмотра нажмите F11 главная >>статьи >>На поле Куликовом [ :::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::: ] Раздел файлов: [ :::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::: ] ::[записи на 5000 и 1000]:: [ :::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::: ] ::[записи на 1000000]:: [ :::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::: ] ::[патчи]:: [ :::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::: ] ::[карты]:: [ :::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::: ] ::[другие файлы]:: [ :::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::: ] [ :::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::: ] На поле Куликовом. Конец 14, начало 15 столетия отмечены двумя самыми крупными в истории средневековой Европы битвами - Куликовской и Грюнвальдской. Между ними есть определённая связь: победа русских над татарами ускорила разгром Тевтонского ордена объединёнными силами поляков, белорусов, литовцев, украинцев. Отношения между этими выдающимися событиями, безусловно, не простые, и тем более лишены прямой обусловленности. Усиление Московской Руси, широкая слава Куликовской победы, в блеске явившая себя военная мощь русских земель, тяготевших к Москве, отразились и на державной политике Великого Княжества Литовского (далее ВКЛ), дали образец для подражания и, может быть, самое важное, сломали утвердившийся стереотип мышления, что с крыжаками надо ловчить, что в большом сражении они непобедимы. Куликовская битва предрешила конец татаро-монгольского гнета на русских землях, Грюнвальдская победа остановила крестовые походы на Белоруссию и Литву; после разгрома татар на поле Куликовом начала становиться сильная Московская держава, Грюнвальд породил государственное объединение ВКЛ с Польшей, зафиксированное Городельской унией. Есть еще одна важная причина, которая способствует говорить о Куликовской битве, вспоминая Грюнвальдскую. Дело в том, что события седой старины, какой бы ореол славы их не окружал они в литературных памятниках, остаются для далёких потомков таинственным. Лучше будет сказать, что многое в этих событиях никогда не перестанет волновать нас недоступной проникновению загадочностью. Увековеченные летописцами или историками того времени описания обеих битв подобны одним - неточностью и приблизительностью: по ним трудно, а тои вообще невозможно представить ход, течение, развитие как первой, так и второй битвы, количество полков, чистло войска, действия войск, роль исторических лиц в сражении и многое другое, связанное с военной стороной событий. Сколько историков не бралось реконструировать конкретное развитие действий 8 сентября 1380 года и 15 июля 1410 года в окрестностях деревни Грюнвальд, каждый наталкивался на такие обстоятельства, которые позволяли строить в чем-то новую версию, по-разному толковать и общую численность войск, и их состав, и поступки тех или других участников этих переломных событий русской и белорусской истории. Интересно, наконец, и то, что были люди, которым выпала печальная судьба биться в обеих кровавых сечах, главным образом это жители Полоцка и Полоцкой земли. Любопытно поэтому проследить, насколько возможно, непосредственно участие в Куликовской битве белорусов и вообще высветить ту конкретную помощь, какую сыграло сочувствие белорусов борьбе братского народа против татарского гнета. По нашему мнению, нежелание белорусов сражаться на стороне Мамая - существенно повлияло на исход битвы в пользу русского оружия... Война, как известно, - продолжение политики насильственными средствами. стратегия господства Золотой Орды над русскими землями не допускала их объединения, Удельная раздробленность русских княжеств, взаимное недоверие и враждебность князей, их нежелание поступиться своим ради общего дела позволяли татарам долгое время сдерживать появление сильной русской державы. Но феодальная централизация как процесс исторический нашла способных к такому нелегкому, жестокому делу людей. Субъективно их заботы и поступки могли иметь(и часто имели) отталкивающий, неблагородный облик. Объективно же они были героями этого процесса. В начале 14 столетия в роли объединителей русских земель выступали 2 самых сильных русских княжества - Тверское и Московское. Но, чтобы стать объединителем, надо иметь силу, так как соседние княжества и удельные князья по доброй воле подчиняться, менять самостоятельность на положение подручных князей, не желали. Поэтому главным и единственным средством объединения могла быть только реальная сила - войско, которым обеспечивал и гарантировал успех своей политики объединитель - Москва или Тверь. Они соперничали. Это соперничество отмечено рядом драматических, а то и трагических событий - войнами, интригами, предательствами. Самое тяжелое столкновение произошло в 1327 году, когда московский великий князь Иван Калита ходил походом на Тверь вместе с татарским войском и, как говорит летопись, "положил Тверскую землю пусту". Эта крайняя взаимная враждебность не остывала еще полстолетия. Только поход Дмитрия Доноского. в 1375 году принёс Москве победу над Тверским княжеством. Тверской князь Михаил Александрович был вынужден заключить с Дмитрием мир, по условиям которого признавал себя "младшим братом" Московского великого князя и обещал помогать ему своим ополчением против татар. Большой этот успех не был случаен. Готовясь к походу на Тверь, московское княжество сумело подначалить себе Ниже городского, Галичского, Ростовского, Стародубского князей и таким образом значительно увеличило свою территорию и, что более важно, свои вооружённые силы. В следующем году Дмитрий отправился на камских болгар и после победного боя обязал их заплатить выкуп. Сверх того, к болгарам сел заструга(сборщик дани) от Москвы. Такой смелости не позволял себе прежде ни один русский князь. Московские успехи и целенаправленность политики обеспокоили Мамая, и он решил осадить Дмитрия, подрезать ему крылья. Летом 1378 года на Москву двинулась татарская орда под началом Бегича. Русские и татарские полки сошлись на реке Воже, 11 августа произошла битва, в которой татары впервые за историю своего господства на русских земля потерпели полное поражение. Понятно, что татары не могли согласиться, чтобы такая акция Московского великого княжества стала прецедентом и чтобы воинственный князь избежал соответствующего наказания. Мамай начал готовить карательный поход на Москву. Но в это время положение Золотой Орды было не лучшим. Татарскую державу раздирала смута. На ордынском троне ханы менялись молниеносно. От Золотой Орды практически откололись густонаселённые земли Нижнего Поволжья. Враждебные отношения сложились у Мамая с ханом Кипчакской орды Тохтамышем, который был потомком Чингисхана и стал во главе кипчаков в 1376 году с помощью знаменитого Тамерлана. В этих обстоятельствах терпеть усиление Московского княжества, действия которого ущемляли экономические и военные интересы Орды, было бы равноценно самоубийству. Жизненной потребностью для Мамая стал поиск союзников против Москвы, и он нашел их в лице великого князя Ягайлы и рязанского князя Олега. Невыгодное положение рязанских земель между московскими и ордынскими требовало от Олега осторожности и политической гибкости. Ответить Мамаю на предложение союза против Дмитрия решительным "нет" никак было нельзя - назавтра же ордынцы прошли бы его княжество с огнём и мечом. В 1365 году Рязань испытала набег хана Тагая. В 1373, 1377, 1379 годах Орда вновь разоряла Рязанское княжество, то есть прямо накануне Задонщины. Отказ означал незамедлительное беспощадное нападение. Не избавляло Олега от такой угрозы возможное поражение Москвы в столкновении в татарами. А равно не избавляла и возможная победа Москвы - Рязанское княжество в любом случае оставалось порубежным, открытым для набегов. C другой стороны, Олегу не было смысла поддерживать Москву, поскольку любая поддержка оборачивалась издержками для независимости княжества, к чему Олег стремился. Ситуация для Олега складывалась весьма драматически, даже, можно сказать, - трагически, как всегда бывает для слабого, если ему выпадает стоять между двумя силачами. И Олег проявил понятную гибкость: Мамаю ответил согласием, Москве обещал свой нейтралитет. Так что ярлык "предателя общерусского дела" навешен на него безосновательно, без учёта реальных условий его непростого положения. Если он и изменил, так только Мамаю, потому что известил Дмитрия о готовящемся походе. Конечно, для русского войска на Куликовом поле было бы лучше иметь в своих рядах и рязанское ополчение, но за такой шаг Олега могло поплатиться жизнью всё рязанское населении - поголовно. Второй союзник татар - Ягайла - был кровно заинтересован в разгроме Москвы или, по меньшей мере, в военном ослаблении Московского княжества. В этом отношении он продолжал политику своего отца - Великого Князя Литовского Ольгерда. Политика эта была нацелена на территориальный рост растущего, крепнущего государства за счет русских и украинских земель. Но сговор Ягайлы с Ордой был политической новинкой. Так прежде не поступали. Наоборот, татары считались противником. Еще хорошо помнилось, как отец Ягайлы Ольгерд провёл против Орды ряд победных походов: в 1362 году белорусы, литовцы и украинцы разгромили татар на Синей Воде - тогда у них была отнята житница восточно-славянского юга - Подолье; в 1365 году Ольгерд отбил у татар Киев. Правда, одновременно шло присоединение русских княжеств: в 1358 году Ольгерд занял Мстиславль, через три года - Торопец; к ВКЛ перешли Брянск, Трубчевск, Новгород-Северский, Путивль, Рыльск, Чернигов, Стародуб. стало очевидным что Ольгерд стремится присоединить Смоленское княжество. Таким образом, Москва и ВКЛ неминуемо двигались к столкновению. К 1380 году враждебность сторон имела уже достаточную историю, и началась она после смерти Гедимина, когда власть белорусско-литовском государстве поделил его сыновья Ольгерд и Кейстут. Взаимоотношения властительных братьев от темы разговора - белорусы и Куликовская битва - неотделимы. И вот почему. ВКЛ, начиная с Миндовга, складывалось, как говорилось выше, из белорусских, литовских и жмудских земель, и во главе его стоял самодержец. Годы правления Ольгерда и Кейстута явили отклонение - двоевластие и Великое княжество разделилось на Виленскую и Троккскую половины. Первая принадлежала Ольгерду, вторая - Кейстуту. Троккская половина включала в себя Троккское княжество, Жмудь, Подляшье, Полесье, Брестскую и Гродненскую земли, Большую часть Лидской и половину Новогрудской земель - то есть почти весь запад ВК. Ольгердову половину составляли, если считать по городам, Вильно, Полоцк, Вицебск, Крево, Ошмяны, Ивье, Минск, Кричев, Рогачев, Быхов, Брянск и т.д. - иначе говоря восточные земли княжества. Кейстут противостоял Тевтонцам, полякам, венграм. Ольгерд сражался против русских и татар. Деление ВКЛ было твердым и общепризнанным, о чем свидетельствует Городельская уния 1413 года, когда не было на свете уже ни Кейстута, ни Ольгерда, а полноту власти держал в своих руках сын Кейстута - Великий Князь Витовт. Именно во времена его правления ВКЛ достигло наибольшего своего расцвета! Признав по смерти отца в 1377 году великокняжеский венец, Ягайла принял Виленскую половину и политику военного давления на Москву. Почему на Москву, а не на ослабленную Тверь? Матерью Ягайлы была Тверская княжна Юлианна, и узы родства Ольгерда с тестем - князем Михаилом Александровичем - цементировали в единое целое их несхожую в основе неприязнь к Москве. В 1368 и 1370 годах Ольгерд провел успешные походы на московское княжество, разбурил столицу, осаждал Кремль. Однако скорее эти войны носили предупредительный характер - на серьёзную битву с Москвой ВКЛ отважится не могло. Война на восточных границах способствовала бы захвату крестоносцами Жмуди и западных белорусских земель. Великому княжеству каждый год приходилось отбивать то 2, то 6-8 рыцарских нашествий. За 1345-1377 годы Белоруссии и Литве выпало отбивать 100 немецких походов и наездов и 42 раза объявлять Погоню - для ответных походов на крестоносцев. на эти годы, особенно 70-е выпадают и войны с Польшей. В 1370 году Кейстут и брат его Любарт напали на польскую часть Волыни. В 1376 году последовал новый поход под началом Кейстута. Эти набеги Польша не могла предсказать и предотвратить. И вот у государственных мужей Польши появилась идея укрощения ВКЛ путем династического брака, который осуществился позже - через несколько лет после Куликовского сражения. В те годы Троккская половина вообще забыла что такое мир, и для напряжённой борьбы с крепнущим противником - Москвой - ВКЛ не имело достаточно военных ресурсов. Неожиданное предложение Мамая пришлось Ягайле на руку и он решил воспользоваться удобным случаем. В целом положение Ягайлы на Виленском троне было не очень устойчивым. Заняв отцовское место, он встретил сопротивление своих братьев, особенно от брака Ольгерда с витебской княжной Марией: старший брат Андрей княжил в Полоцке, Владимир - в Киеве, Дмитрий - в Брянске, Дмитрий-Корибут - в Новгород-Северском. Каждый из них жаждал отделиться, а Андрей считал за собой больш прав но корону чем Ягайла. Но главным противником Ягайлы стал дядя - старый Кейстут. Держа в руках половину земель и войска, он и мысли не допускал подчиняться решениям и желаниям своего племянника. Между Кейстктом и Ягайлой началась острая, но скрытая война. Опасаясь выступить против дяди открыто, Ягайла договорился с крыжаками, которые за обещанную уступку им Жмуди начали бурить земли и города Троккской половины, обходя земли Виленской. Всё вело к вооруженному конфликту; он начался, когда Кейстут, получив документы о союзе его племянника с немцами, сбросил его с великокняжеского трона на удельный витебский стол, и окончился восстанием Ягайлы и насильственной смертью Кейстута в Кревском замке. Но эти события имели место вскоре после Куликовской битвы, а в 1380 году, во время сборов Ягайлы на Дон, взаимная ненависть только поспевала. Так что и разговора не могла быть об отправлении войска Кейстута в поход под началом Ягайлы. Да при добрых отношениях оголить рубежи с крестоносцами было большим риском. Поэтому западные города ВКЛ не дали Ягайле ни одного война. Какими же силами располагал Ягайла, выступая на помощь Мамаю. За исключением трёх-четырех литовских хоругвей, его войско целиком состояло из восточно-белорусского населения. Но здесь не было полка из Полоцкого княжества, который выступал на стороне Дмитрия Доноского. Вряд ли Ягайла мог вести с собой 8-10 тысяч воинов. Из каких рассуждений возникает это число? До нашего времени сохранились "пописы" белорусско-литовского войска от 1529 до 1564 годов, точнее говоря, конного войска. Так, в начал 16 столетия ВКЛ располагало 25 тысячами магнатской и шляхетской конницы. На Виленскую половину приходилось, можно считать, 13-14 тысяч, но принимая во внимание рост народонаселения(с 1380 по 1529 год), это число надо сократить примерно на треть, что и дает 8-9 тысяч в конных хоругвях. Далёкий поход требовал заводных коней, требовал повод для перевозки оружия и питания - поэтому необходимо прибавить 1-1,5 тысячи человек челяди, которая в бою сражалась как пехота. Ягайла должен был оставить какие-то силы в гарнизонах общим числом, пусть, в тысячу человек. Следовательно он выправился на Дон с 7-8 тысячами конного войска и 1-1,5 тысячами пехоты. По законам той эпохи князь, отъезжая служить в другое государство, имел при себе двор и отряд приязнённого к нему боярства. У Андрей такое окружение слагалось из полочан. Главной целью отъезда в Москву была надежда на военную помощь в борьбе с Ягайлой. Но Московское княжество само испытывало острую потребность в ратных людях - близилась война с Мамаем. К тому же припало на 1377 год поражение русских на реке Пьяна, где, воспользовавшись недисциплинированностью противника, татары уничтожили передовой полк московского войска. Князю Андрейю пришлось повоевать ради Дмитрия. Так, он и его полоцкий отряд участвовали вместе с Дмитрием Боброком в 1378 году в победной битве на Воже, которая стала репетицией полного разгрома татар на Киликовом поле. Следующий, 1379 год был для Москвы спокойным, и Андрей Полоцкий, верно, получив от Дмитрия какие-то подкрепления, вернулся на родину и начал военные действия против Ягайлы. Почему же поддерживали князя Андрей полочане, чем так не угодил "великий князь Литвы, Руси и Жмуди"? Главной причиной стала самоуверенность Ягайлы, который не посчитался с религиозными чувствами и традициями полоцких жителей. Прогнав в 1377 году князя Андрея, он назначил наместником в Полоцк своего родного брата Скиргайлу. Последний, в отличие от Андрея, не принимал крещения, был язычником. На сколько этот шаг великого князя оскорбил полочан, свидетельствует то, что рассвирепевшая толпа посадила и Скиргайлу на лошадь задом наперёд и погнала за городскую стену под улюлюканье и свист. Когда через несколько лет Скиргайле вновь довелось явиться в Полоцк в качестве наместника, то он, чтобы войти в понимание с полочанами, крестился в православие и взял имя Иван. Вообще, в белорусских городах, особенно в восточной Белоруссии, приём городом князя-язычника, тем более иноверца, был делом невозможным. Из 12-ти сыновей Ольгерда 11 крестились в православные, то есть принимали религию, утвердившуюся у белорусов. Поэтому эти его сыновья известны с двумя именами - христианским и языческим: Семен-Лингвен, Фёдор-Виганд, Василь-Коригелла, Дмитрий-Корибут, Иван-Скиргайла. Даже Ягайла был вынужден перейти в "греческую веру" и принял имя Яков, и конкретная причина этого действия Ягайлы прямо связана с Куликовской битвой, как мы это увидим ниже. Православные белорусы составляли преобладающее большинство в войске ВКЛ, считали за святой долг защищать свои религиозные убеждения. То, что с точки зрения иерархов церкви их религиозные представления были несуразной смесью христианства и язычества, - разговор особый, главное, что они сами считали себя верными христианами и отличали своего от чужого по единственному и внятному признаку - есть на нём крест или нет. Так что Андрей Ольгердович, вернувшись в 1379 году на Полотчину, нашел там широкую поддержку. К нему присоединился киевский князь Владимир Ольгердович, который также жаждал самостоятельности. Вообще, всё православное население, ВК было недовольно, что державный трон занял язычник Ягайла, и сочувствовало его противникам. Естественно, что потворствующая таким настроением Москва становилась для Ягайлы тем более враждебной. Получив такое название от рязанского князя о готовящемся нападении Орды, Дмитрий Донской обратился ко всем русским княжествам за помощью. Не миновали эти призывные письма и Андрея Полоцкого. Он собрал полок и двинулся и двинулся под Коломну, куда собиралась русская рать. Какую же силу вёл на поле Куликово князь Андрей? Как псковский князь он вёл полк псковичан. Вся псковская земля в случае войны могла выставить тысяч 8 воинов. В дальний поход скорее всего пошли конные добровольцы. Количественно этот полк вряд ли превышал 500-600 человек. Что касается полоцкого княжества, то здесь Андрей как хозяин положения имел возможность собрать больше людей. Полоцк был одним из крупнейших городов Белоруссии и Восточной Европы: население его на то время, по мнению историков, составляло примерно 20 тысяч. Собственно при воинской мобилизации в 10% город мог выставить в поле 2 тысячи воинов. Такое же количество могло дать полоцкое боярство со своих вотчин. Едва ли с Андреем пошли все полоцкие ратники; ближе к истине уменьшить это число вдвое. Остаётся 2,5-3 тысячи. Вот с таким полком и пришёл Андрей помогать Дмитрию Донскому. Много это или мало? Ответ может дать только подсчет количества людей в войске Дмитрия. В "Сказаниях о Мамаевом побоище" русская рать определяется в 200-400 тысяч воинов. Русские летописцы называют меньшее число - 150 тысяч. Но всё это - известия легендарные. Армия подобных размеров появилась в России только в Петровскую эпоху. В 1380 году Московская Русь такого количества воинов никоим образом собрать не могла. По разным причинам не все русские земли приняли участие в Куликовской битве. Не отозвались на призыв Дмитрия Тверское княжество, Новгородская земля, Нижегородское и Суздальское княжество, остались в стороне Смоленское княжество и рязанский князь Олег. Помимо непосредственно москвичей в состав русского войска вошли полки удельных князей - белоозёрских, ярославский, муромский, елецких, мещёрских, кашинских, брянских - и городские полки из Коломны, Серпухова, Владимира, Костромы, Ростова, Стародуба, Переяславля-Залесского, Калуги, Дмитрова и некоторых других. Так что силы Дмитрия Донского были ограничены. По подсчётам историков, в 1630 году общая численность войск русского государства составляла 93 тысячи человек. Пол столетием прежде, при Иване Грозном, русское полевое войско насчитывало 70 тысяч человек, их них 10 тысяч - татары и 4 тысячи - наёмники. Таким образом, само русское войско составляло 56 тысяч человек. Но двумя столетиями раньше территория Московской державы была втрое меньше; следовательно, даже без учёта роста населения, Дмитрий Донской мог вести под своими знамёнами примерно 20-25 тысяч ратников. К этому числу приводят и другие подсчёты. В конце 14 века население Москвы не превышало 20 тысяч жителей. При очень напряжённой мобилизации(20%) Москва могла выставить полк в 5 тысяч воинов. Прочие города московского и сторонних княжеств были значительно меньшими - 1-3 тысячи жителей. Если допустить что в Родонеже, Звенигороде, Оболенске, Перемышле, Рузе, Можайске, Боровске, Боголюбове, Юрьеве, Дмитрове, Переяславле жило по тысяче, а в Серпухове, Коломне, Муроме, Стародубе, Владимире, Угличе, Калуге, Ярославле - по три тысячи человек, то при напряжённой мобилизации городское население сумело выставить на битву 7 тысяч воинов. В первой половине 16 века сельское население русской державы, как подсчитал историк Е.А. Разин, составляло 1,1 миллиона человек. Среди них мужчин призывного возраста было 280 тысяч. Таким образом, при мобилизации в 10%(для сельской местности это высокий процент) русские крестьяне могли выделить на войну 28 тысяч человек. Это через 150 лет после Куликовской и при расширенной территории государства. А в 1380 году Дмитрий навряд ли мог получить в ополчение 12-15 человек. Сюда надо прибавит обоз. Для похода на каждые 8-10 требовалась подвода. На 25 тысяч войска требовалось 2-3 тысячи подвод, что дает еще 2-3 тысячи пехоты; определённое количество составляли коноводы, которые вели запасных лошадей. В русском ополчении на конницу приходилась половина силы; об этом свидетельствует состав войска в 1580 году, когда из общей его численности в 56 тысяч на поместную конницу приходилось 25 тысяч. Суммируя всё сказанное, можно считать, что Дмитрий Донской располагал на поле Куликовом 15 тысячами конных воинов и таким же количеством пеших. Это была огромная рать. Она потребовала невиданного раньше напряжения сил русского народа, затронула все города, каждую деревню. Именно поэтому Куликовская битва и осталась в народной памяти - русские земли, призванные побить Мамая, дали для этой победы всё, что могли, ничего не затаили, вышли в поле на пределе своих воинских возможностей. Для сравнения припомним, что для взятия Казани в тяжелый многомесячный поход Иван Грозный вёл 50 тысяч войска. В самой крупной битве 19 века на Бородинском поле с русской стороны участвовало 125 тысяч солдат и офицеров. А Куликовская битва состоялась на 430 лет раньше. Так что эти 25 тысяч в те времена представляли собой необычно большую рать. Тем не менее князь Дмитрий Иванович, хоть и собиралось невиданное войско, не мог быть спокоен. Через меру было у него в войске "небыльцев" - людей, которые шли на битву впервые, не привычных для длительного боя в строю. Вот почему с благодарностью был воспринят приход братьев Ольгердовичей - Андрея с полоцким и псковским полками, Дмитрия с брянским полком. К тому же братья имели богатый боевой опыт и пользовались авторитетом, о чём говорит доверие Андрею полка правой руки, а князю Дмитрию - особого полка резерва. Такое же примерно войско привёл на битву Мамай. Междоусобицы в Орде не позволяли собрать рать со значительным перевесом; это выразилось в стараниях Мамая о союзниках и приглашении наёмников - генуэзской пехоты. Из Москвы на Коломну, где был назначен общий сбор, русские полки двинулись тремя дорогами. Почему тремя? Из соображений удобства. Если отмерить на одну подводу обоза семь метров дороги, то обоз в 3 тысячи подвод занял бы 21 км, а если прибавить растянутые на 15 км конные отряды(3 м на коня при трёх верховых в ряд) да еще не менее 5 вёрст под пехотой, то походный порядок потребовал 45 км при максимальной плотности колонны! Однако и 3 колонны по 15 км в глубину - картина впечатлительная. 26 августа Дмитрий Донской провёл смотр войска. В соответствии с русской военной тактикой оно было поделено на 5 полков: передовой, правой руки, большой, левой руки, засадный. О количественных представлениях этих полков даёт представление роспись русской рати, которая в 1562 году ходила в Ливонский поход: передовой полк - 5400 человек, правой руки - 4000, большой - 5800, левой руки - 3400, царский - 6200. Царский полк примерно соответствовал засадному полку Куликовской битвы. В последний день августа русское войско переправилось через Оку и двинулось к полю битвы. От переправы до него было 125 вёрст. На таком же расстоянии от Куликова поля находились войска Ягайлы и Олега рязанского. Мамай, хоть и был, ближе всех к Дону, подвигался медленно, ожидая союзников. Никто из них не был поставлен в худшее положение по условию качества дорог, количества переходов, их сложности. Однако Ягайла на битву не пришел. Почему - будет сказано ниже. Победа русских в битве была обеспечена вовсе не количественным перевесом, если даже предположить, что он имел место, и дело вообще не в меньшем или равном количестве копий и топоров. Татары хорошо знали, за что идут бороться. В Орду из русских земель тёк серебряный ручей. Одна Москва давала Орде 5 тысяч рублей - по тому времени это баснословные деньги. Не зря на востоке ходили рассказы что Русь засыпана серебром, как снегом. И еще на русских лежала ямская(почтовая) повинность, и давила их дань натурой. Львиная часть этих поступлений шла хану, но кое что перепадало и воину. Средством для наживы были и набеги на русские земли. Согласиться с утратой такого источника своего благосостояния татары не могли. Полезное и приятное для татар было злом для русских, и каждый ратник чувствовал себя ответственным за судьбу родины. Но не только крепкий дух русского войска привел к победе. Успех стал и результатом военного таланта, который проявил Дмитрий Донской и ставшие рядом с ним князья. Татары бились не менее мужественно, и в отношении опыта, воинской дисциплины, тактики не уступали русским, скорее - превосходили. Мужество, стойкость, храбрость - необходимые условия, но исход битвы решают не только они. Храбро сражались русские дружины и на Калке в 1223 году, в своё первое столкновение с монголами, однако славы и успеха не сыскали, спластовались поголовно. К месту сказать, в трагической битве на Калке также участвовали и белорусские отряды. Так, перечисляя погибших князей, летописи называют среди них и Несвижского князя Юрия. Верно, не он один ходил из белорусских князей на ту сечу. В Куликовской битве ситуация коренным образом изменилась. Удачно, с преимуществом для русских, с учетом тактики татар было выбрано поле боя. Географические размеры его 8 на 9 км, но площадь, подходящая для сражения, составляла 4 км по фронту и 5 в глубину. Вот на этих 4 км и расположились полки - правой руки, большой, левой руки. Передовой полк подвинулся на встречу татарам, засадный засел в Зелёной Дубраве в 2 км за главными силами, а между дубравой и полком левой руки стал полк Дмитрия Ольгердовича. Позиции русского войска с правого фланга оберегали порезанные ярами берега реки Нижний Дубяк; обойти левый фланг мешала речка смолка, и татарам не было возможности применить свою излюбленную тактику окружения; им оставалось идти на малоприятное лобовое столкновение. По традиции средневековья князь, возглавитель войска должен был принимать непосредственное участие в бою и сражаться со всеми на равных перед лицом возможной смерти. Не соблюдение этого не писанного закона считалось проявлением трусости и могло отрицательно повлиять на боевой дух войска. Дмитрий Донской исполнил старинный обычай, хоть и отступил от него. Под черным великокняжеским стягом стал одетый в доспехи Дмитрия Михаил Бренк, а сам Дмитрий бился в первых рядах большого полка. В татарском войске порядок был другой. Правила боя, разработанные еще Чингис-ханом, запрещали под страхом смертной казни участие в битве командиров. Общее руководство осуществлял хан, расположившись так чтобы было видно все поле боя. Так и на поле Куликовом Мамаю было видно все русское построение. Но он, зная тактику русских просчитался, подумав, что то что он видит это всё войско Дмитрия Донского. Спрятанный засадный полк остался незамеченным. После поединка богатырей - Персвета с Толубеем - сошлись передовые полки русских и татар: их нещадный обоюдо-уничтожающий бой занял около часа. В передовом полке рубилась и белорусская дружина Глебы Друцкого. Больше об этом князе не сохранилось никаких сведений - может с того поля он и не вернулся. Точное число воинов в этой дружине не известно: может 300 человек, может больше. Но сколько бы их там не было, вряд ли хоть одному удалось выжить - все они полегли сдерживая первый, самый сильный удар. Потом сблизились главные силы и татары направили натиск на большой полк. Их тактика требовала первоочередного уничтожения большого полка и великокняжеского знамени - это было равнозначно победе. К тому же, разгром большого полка позволял взять в "клещи" а потом в "котлы" полки правой и левой руки и вырубать их по отдельности. Полк правой руки, во главе с Андреем Полоцким показал высокую стойкость - терял людей, но держался, не отступал. Трудно представить такую битву, лучше послушаем летописца: ...Льётся кровь богатырская под сёдлами, котятся шлемы под ноги конские, а за ними и головы богатыров. Татары же вдвое того падают на поли Куликовом, а як великое и пространное место межи Доном и Мечею, але еще и тое было тесно. От так тесного войска и не только от оружия падали, но и сами от себя разбивалися и от тесноты великой иншии задыхалися, иншии под нагами конскими умирали, а реки кровавые текли, мечи блисцахуся, яко молнии, копии крушаться, як гром трещати; от третий годины аж до шестой билися христиане. О грозной годины. О горкого часа. В трох бо годинах бесчиленное можество побито сождания божия. Годину четвертую и пятую бьючися, не ослабевают христиане, ниже татары, наставшей же шестой године начаша божиим попущением грех ради наших поганым одолевати, а христиане изнемогати..." Большой полк стал прогибаться, а полк левой руки под напором татарской конницы был вынужден отступать. Сюда, на охрану большого полка от флангового удара поспешил со своим полком Дмитрий Ольгердович. Но и брянцам удержать лавину татар не удалось. Битва длилась уже пятый час; в большом полку и полку левой руки стояло много "небыльцев" - главным образом ремесленников и крестьян. Большинство из них не имело защитных доспехов, даже кожаных, в продолжительной битве они неминуемо должны были погибнуть и сами понимали свою трагическую роль; ряды их таяли, пластовались под татарскими саблями, и настал такой момент, когда татары опрокинули полк левой руки и половину большого полка и погнали к Непрядве. Мамай, очевидно, ликовал победу - татары шли по пятам бегущих и высекали их в спину. И вот тогда, когда полк левой руки гибнул от татарских арканов, оседал под татарскими топорами, когда зажимались клещи вокруг полка правой руки, - вот тогда князь Дмитрий Боброк и отдал приказ засадному полку вступить в бой. И тут же тысяч 6-7 конницы вынеслось из Зелёной Дубравы и обрушилось на татар. "И побегоша татрции полци, а христианции полци за ними гоняющие, бьюща и секуща..." Битва изменила своё течение; перешли от обороны к натиску оставшаяся половины большого полка и крыло Андрея Полоцкого. Татары побежали. Мамай ничего не мог противопоставить силе. Такая очевидная победа, оборачивалась небывалым для татар поражением Да, освобождение русского народа от господства Орды наступило не сразу после Куликовской битвы, как и не сразу после Грюнвальда потерял силу тевтонский орден. Но есть в обоих сражениях общий глубинный смысл: они показали народам, что конец вражеского насилия, походов, набегов - неизбежен, что народы Восточной Европы имеют духовную силу для победы Шесть столетий отделяют нас Куликовского сражения. Многое исчезло из памяти, неизвестны многие имена. Забылись многие когда-то славные подвиги идела, а слава о Задонщине живёт и поныне, и на поле Куликово приходят люди почтить далёких предков, которые не пожалели жизни ради родины и свободы (которая всегда дороже жизни! - примечание редактора то есть меня - Vizigodred'a). Те, полегшие в бою герои, спят вечным сном на былом поле сечи; есть среди них и наши предки с Полотчины и Друцка, и поле Куликово - святое для нас, белорусов, как и для русских.                                  Текст из книги Константина Тарасова "Память о Легендах" Автор статьи: [CC]Vizigodred [::web-master :: [CC]D_M_V::]